ПОРТРЕТ

Вечерело. Уже появилась первая звезда. Я давно не был в своём родном городке, и на «День независимости» решил туда заглянуть. К тому же - старый дружок Крис звал. На автовокзале взял такси.

Мимо проплывали знакомые пейзажи. Да, мало что изменилось. А я? Изменился ли я? Большие города накладывают тавро на душу. Ты уже не человек, а клеймённое существо из стада, принадлежащего Мегаполису. Порой, я ощущал себя даже не винтиком, а гвоздиком, в механизме этой громадины. И часто посещала мысль: «А если я выйду из стада, Мегаполис изменится? Нет! Не изменится, но изменюсь я. Стану ненужным, если не останусь острым и прямым, чтобы меня можно было опять куда-то вбить. Иначе отбросят, и что дальше? Возвращаться к началу Пути?»

Мы проезжали мимо заброшенного замка, который я помнил с детства. Он зарастал дикими розами. Его так и звали - «Замок Роз». Да, такой же. Только из-за разросшегося шиповника почти не видно стен. Но что это? В тёмных зияющих окнах мелькнул огонёк!
- Там кто-то есть? Притормози-ка! – сказал я водителю.
Он остановил машину и, повернувшись в сторону замка, ответил:
- Да, год назад появилась одна парочка. То ли брат и сестра, то ли муж и жена. Странные они. Но вроде тихие и, говорят, гостеприимные. Брат, или кто он там ей, художник. Кто видел его картины, поражались. Говорят, как живые. Он на стенах рисует. Там целая галерея.
Мне стало любопытно, и я решил навестить хозяев. До городка полчаса ходьбы, а дорогу я знаю с детства. Отпустив такси, я направился к замку. Калитка не скрипнула, когда я её открывал. Ну, конечно, новые хозяева, порядок навели.  Я прошёл по гравийной, хрустящей дорожке к входной двери. В проёмах окон мерцал неяркий свет. А дверь была новая – дубовая и толстая, под старину. И молоточек, вместо звонка. Я постучал им два раза. Никто не открывал. Ну что ж, видно гостей в такой час не хотят. Развернувшись, я собрался уходить. Но тут на моё плечо мягко опустилась рука. Я вздрогнул. Странно, но я не слышал звука открываемой двери. И повернулся - передо мной стояла ослепительной красоты Женщина. Синие, почти чёрные, глаза приветливо улыбались. Длинное бархатное платье тёмно-синего цвета облегало превосходную фигурку. Белые кружева на рукавах. Так сейчас не носят. Обычно джинсы, джемпер. Хотя, не моё это дело! Она казалась Королевой из сказки. Женщина слегка усмехнулась на мой оторопелый взгляд, и пригласила войти.

Войдя вовнутрь, я оказался в полумраке длинного коридора. Женщина бесшумно следовала позади. Свет снаружи почти не проникал, но мрак рассеивали одиночные факелы на стенах. «Как в настоящем средневековом замке!» - невольно подумалось мне. На стенах повсюду отсвечивали красками разные картины. Хотя нет, картинами назвать их было трудно - рам не было, а сами изображения были такими объемными и глубокими, что создавали иллюзию оконных проемов или дверей в неведомое! Подойдя к одному изображению,  я восхищённо залюбовался видом какого-то созвездия, или галактики. Казалось, она пульсирует, и я, невольно, прикоснулся к поверхности картины. Неожиданно, рука не встретила препятствие и погрузилась в стену. Я испуганно отдёрнул её, но потом осторожно, вновь прикоснулся к поверхности картины: пальцы ощутили холодный камень.
- Нравится? – спросил мягкий голос за спиной.
Обернувшись, я увидел переливающийся в свете факелов множеством оттенков синего силуэт женщины. Лица я не мог разглядеть, лишь неяркий  голубоватый отсвет, но её глаза! Они жили как бы отдельно от самого лица, настолько были выразительны!
- Очень! – выдохнул я, не отрывая взгляда от её прекрасных глаз, - А, где же брат? То есть, я хотел сказать, художник, нарисовавший это великолепие!
- Маэстро? – произнесла она, улыбаясь, - Идёмте!
Она взяла меня за руку и легонько потянула за собой. Её рука была бархатно-мягкой и теплой. Я почему-то полностью доверился незнакомке и послушно пошёл за ней. Мы бесшумно заскользили между светящихся «картин». С каждым нашим шагом, их сияние становилось ярче, казалось, они ожили, и выплеснули свои мерцающие краски, слившись  в незримое марево. Оно разлилось по всему коридору, окутало нас, и я перестал ощущать время. Откуда-то из глубин сознания всплывали обрывки непонятных снов, неуловимо напоминающие картины, которые я старался рассмотреть, идя за прекрасной «Королевой».

Наконец, впереди, показалась высокая двустворчатая дверь, обрамлённая голубым светом, выбивающимся из-за неё. Женщина, опередив меня у самой двери, резко распахнула передо мной обе створки, и на меня обрушился яркий свет - я невольно зажмурился, прикрыв глаза рукой. Когда в них перестали прыгать «зайчики»,  потихоньку открыл. И удивился до крайности. Мы очутились в стандартном рабочем кабинете с соответствующими атрибутами – рабочий стол буквой «Т», кресло хозяина кабинета и три полу-кресла по боковинам стола. После средневекового и мистического коридора, контраст был разительным. Я ожидал чего угодно, но не простой, современной и даже скучной обстановки. В кресле,  сидел мужчина средних лет, худощавый, с короткими седыми волосами, с узковатым, немного скуластым лицом. Одет он был обычно – джинсы и джинсовая рубашка с коротким рукавом, даже немного потёртая. Он что-то читал  на мониторе ноут-бука. Обыденность вида Маэстро меня так поразила, что я не  смог скрыть изумления. И тут же услышал, как женщина рассмеялась, видя моё разочарование.
Маэстро  оторвал  взгляд от монитора, внимательно посмотрел на меня такими же ярко-синими, как у незнакомки глазами, и, помолчав, сказал:
- Давно Вас жду! Мегаполис скоро окончательно сделает из Вас собственную запчасть! Вернее, очередной гвоздик! Хорошо, что Вы приехали. Времени осталось совсем немного.

- Мы Вас так долго ждём, - повторила моя спутница.
- Меня? – тут уж я не стеснялся, и, буквально, разинул рот….

Они молчали. Я подошёл к столу,  сел в кресло, и прикрыл ладонью глаза, пытаясь сосредоточиться.  Другой рукой машинально барабанил по столу. Женщина села напротив меня и мягко положила свою ладонь на мою руку.

- Помнишь свои сны? Так давно, ты был совсем ребёнком. Картины… Они ведь тебе напомнили их, да? – её голос понемногу меня успокаивал.

- Кто вы? – я взглянул в её синие глаза, затем перевёл взгляд на Маэстро.

- Слова… Даже, если я их скажу, даже, если я Вам всё объясню, разве они способны пробудить то, что должно возродиться само? Никакие слова и объяснения не дадут Вам силы к возвращению, они раскрываются только при пробуждении…, - Маэстро даже встал и поднял руку, как оратор, но я его перебил:

- Слова... Действительно, вы много говорите слов, а конкретно ничего ещё не сказали. Кто Вы? Откуда знаете меня и почему ждёте? – я задавал вопросы спокойно, но внутри кипело  раздражение. Эта вся таинственность и мистика мне стали порядком надоедать. Ребята создали себе имидж и завлекают на свои картины покупателей. Все эти выводы стройными рядами укладывались в моём мозгу. Я уже успокоился и теперь хотел только одного - закончить разговор и уйти. Мне встречались экзальтированные люди, мнящие себя и пророками, и гениями, непонятыми и гонимыми, улетающие в астральные дали, но при этом не гнушающиеся благами цивилизации, особенно, её финансовой частью. Скорей всего, эта парочка из таких же. Я выжидающе смотрел на них. У женщины блеснули слёзы в глазах, но она сдержалась, и только укоризненно покачала головой, промолвив: «Всегда так… Неверие». А Маэстро сник, как бы потеряв ко мне интерес. Он подошёл к окну и отдёрнул занавес. На улице уже совсем стемнело. Он открыл створки окна, и в зале  стало свежей. Из ящика стола он достал палитру с красками, взял в руку кисть и… Нанёс мазок на пустое пространство в окне. Они меня опять удивили - краска осталась висеть в воздухе. А Маэстро всё кидал мазки, создавая какой-то ведомый только ему узор.  Я заворожённо смотрел на работу художника. Вскоре, всё пространство окна было заполнено прозрачным красочным узором, мерцающим живыми красками. Он отложил палитру, повернулся к нам и протянул руку «Королеве». Она встала с кресла, подошла к нему и они взялись за руки.

- Прощайте! И помните, завтра, в полдень, время…, - Маэстро легко вскочил на низкий подоконник и помог взобраться женщине. Она прижалась к нему и, прежде чем сделать шаг, обернулась ко мне: «Помни – мои глаза!» И они шагнули в окно. Я стоял, как истукан. И тут же потух свет – в замке стало темно. Я встал и подошёл к окну. За ним никого не было, а за спиной послышались чьи-то шаги. Я оглянулся. Кто-то шёл ко мне, светя себе под ноги фонариком.

- Ну что, вспомнили детство? А про меня и забыли совсем, уже полчаса Вас жду. А счётчик то наматывает. Да и не хочется тут околачиваться, - таксист, освещая пространство, подошёл ко мне.

- Я же вроде вас…, - я замолчал, молча взял у него фонарик и осветил зал замка: усыпанный битым камнем пол, стены с облезлой штукатуркой, никакого стола… Я побежал к входу: так и есть – никаких картин, везде руины. Мистика какая-то. Мне что, приснилось всё?

Уже сидя в такси, я понял, со слов таксиста, что попросил его остановиться, чтобы посмотреть замок своего детства. Просил 15 минут, а застрял на полчаса, вот он и пошёл меня искать, испугался, что со мной что-то случилось. Конечно, я не стал говорить о Маэстро и женщине, чтобы тот не счёл меня сумасшедшим. Мы тронулись дальше.

…Голос чётко произнес: «Помни – мои глаза!»  и я очнулся. Сухость во рту напомнила вчерашнюю бурную встречу с Крисом! Посмотрел в окно: солнце шло к зениту, и в доме уже чувствовалась духота. Затылок немного болел, но сознание было ясным! Женский голос всё ещё звучал в голове. Глаза! Её глаза, Королевы… Помни! Что это означает? И вдруг, из памяти всплыл эпизод из детства – как мы с мальчишками нашли в старом замке портрет женщины в старинном наряде. Холст почти истлел, и краски еле проглядывали. Нам он был не интересен, и мы быстро о нём забыли. Глаза! На портрете была она, вчерашняя незнакомка из замка, теперь я не сомневался.  Портрет! Глаза! Я всё понял! И тут же вспомнил слова Маэстро – время, полдень! Посмотрел на часы – у меня всего сорок  минут. Мгновенно одевшись, я бросил взгляд на храпевшего друга: «Прости, старина и прощай!» и  выскочил из дома. Во дворе стоял потрепанный джип Криса. Через минуту я уже мчался на нём к замку!  «Только бы успеть!» - билось в мозгу. Вот и замок! Ворвавшись в развалины, я стал судорожно искать ЭТО! Где-то здесь! Я же помню! Где-то здесь! Ну!? Где же ЭТО!? Наконец! Я вытащил из-под какого-то тряпья, лежащего кучей в углу с давних времён, запылённую картину в  раме из красного дерева. Рукавом стёр пыль. Сквозь муть времени  на меня смотрела «Королева»! Её глаза даже на этом старом холсте были яркими и живыми.

…И что!? Сидя на полу, я бессмысленно смотрел на портрет! Чего-то не хватало…
Чего-то существенного. А чего? «Гвоздик. Гвоздик. Чушь какая-то! Гвоздик..... Аа! Гвоздик! Картина должна висеть!» Я вскочил, подошел к стене и стал искать гвоздь. Нашёл! Ржавый крюк. Я поднял картину с пола и осторожно повесил её. Ничего! Готовый расплакаться от бессилия,  уткнулся головой в портрет. Что-то изменилось! Я отпрянул от портрета и увидел неяркое, робкое мерцание, исходившее от полотна. И её глаза смотрели прямо на меня, живые! Эва! Я всё вспомнил! Есть! Медленно дотронулся до полотна ладонью. Кончики пальцев беспрепятственно погрузились в полотно! «Наконец – свобода, я вернусь! Моя Эва, моя Королева, я иду к тебе!» - прошептал я и, не раздумывая,  бросился в полотно портрета.
Удар колокола в городке известил о полудне. На крюке покачивалась пустая рама от картины.          

Успел!

03.11.2011